Александр Шаров. Малыш Стрела – Победитель Океанов
«Учёные, их называют фольклористами, объехали весь мир и узнали, что на Земле есть народы, не умеющие сеять хлеб и плавить металл, но нет ни одного, где не умели бы рассказывать сказки.»
Сказки Александра Шарова очень разные – есть маленькие притчи, несущие совершенно ясную мораль, есть длинные чудесные истории, похожие на сон, который может и быть страшным, и не подчиняющимся герою, а может быть просто странным, непредсказуемым, и ещё неизвестно, хорошо ли он завершится – но очнувшись, герой уже никогда не станет прежним. Дети очень тонко чувствуют настрой сказок Шарова, погружаются в них и верят всему, что происходит – в них нет ничего специально надуманного, неискреннего, а есть тончайше уловленное видение мира растущим человеком через призму неведомого, и потому волшебного. 
Особенно тонко можно почувствовать этот настрой в «Сказке о настоящих слонах», где трёхлетний мальчик «оживляет» деревянную фигурку шахматного слона и заводит с ним дружбу. Мама Алёши уехала в экспедицию так давно, что из памяти малыша «многое стёрлось, … осталась только длинная, совсем золотая мамина коса» и мамины поцелуи на ночь. Вынужденный сидеть дома из-за осложнения после болезни, Алёша придумывает себе целый мир, связанный со щелями в полу, королевствами шахматных фигур и поразившим его походом с отцом в зоопарк. Сказка-сон оживает в воображении Алёши, и он, пусть и не взаправду, путешествует, сражается с шахматной армией и признаётся шахматным слоном «названным братом и верным навсегда другом». А мы остро чувствуем, как же одинок Алёша, нашедший единственного друга среди деревянных фигурок, как тяжело ему без мамы. И когда мама возвращается, это одновременно и волшебно, и грустно.
В сказках Шарова совершенно чудесные родители. Мама Саши-Кукушонка из другой сказки не без волнения воспринимает новость о том, что сын стал невидимкой – но она верит голосу Саши безоговорочно, верит всей фантастической истории, не кричит и не переживает понапрасну, не звонит в милицию, а берёт невидимого сына на руки и пытается вылечить его гоголем-моголем. Понимаете, берёт на руки – то есть принимает полностью, как данность, что её сын стал совсем другим, не думает, что это неудобно или невероятно. Здесь позволю себе небольшое отступление. Давно, когда моя дочка была маленькой, мы читали с ней сказку Гауфа «Карлик Нос». Совершенно потрясла её сцена, в которой мать не узнаёт изменившегося сына. «Как же она не почувствовала? Как не узнала?» - повторяла и повторяла девочка, чувствуя сильнейшую боль отверженного Якоба. В сказках же Александра Шарова отец и мать неизменно милосердные, понимающие, питающие (помните, как у Платонова – «вырастила, попитала, поласкала…»).
Так в сказке «Необыкновенный мальчик и обыкновенные слова», отец понимает желание сына придумать необыкновенные названия всему, что он наблюдает, а ещё лучше найти невиданное ранее чудо и непременно назвать особенным образом. Мальчик отказывается говорить, как все люди, и никто не может общаться с ним – и только отец, один отец понимает его речь и считается с естественным желанием растущего человека ставить под сомнение то, что было придумано кем-то когда-то давно. Замечательно, когда ребёнок сомневается и сам ищет ответ – так и мальчик в этой сказке-притче в конце концов понимает, зачем нужны обычные, простые слова, и до чего можно дойти, возомнив себя исключительным, а всё обыкновенное – скучным. И как хорошо, что отец его не «читал морали» и не поучал сына, а дал ему возможность пережить внутренний протест и выйти из него самостоятельно.
Сказки Шарова всегда немного грустные, часто с открытым финалом, когда герой делает выбор – и неизвестно, что будет дальше – может быть как хорошо, так и плохо. И сказки эти остро переживаются детьми, особенно детьми вдумчивыми – и задают уму и душе читателя серьёзную работу. Мне кажется, их лучше читать вместе родителям и детям, вслух, неторопливо. Что же касается возраста чтения – мы полюбили сказки Шарова давно, детям было тогда пять-шесть лет, и периодически возвращаемся к тем, что оставили в душе самый глубокий след.
